Истинно арийский попаданец [СИ, с иллюстрациями] - Гера Греев

Либо нарвались случайно, либо за ними шла планомерная охота.

Тут две возможности. Если у парня есть устройство врат или, по крайней мере, маяк, на который смогла настроиться «калитка» — они ушли чисто.

Если смогли прорваться к какому-то стационарному порталу и наша самоделка просто перехватила их в процессе перехода — все зависит от навороченности этого портала.

Вполне мог и отследить пиратский адрес…

Думаешь, что этот цилиндрический корпус какое-то устройство для перехода?

… Не уверен — слишком внешне ненадежно выполнено и хранилось без защитного пенала.

Довольно странно для такого ответственного устройства.

Я попросил врачей, мотивируя поиском старых оперативных вмешательств, сделать тщательную томограмму.

В мое время уже вплотную подошли к необходимости решения проблемы киборгизации, так что, вполне возможно, что он, сам по себе, какой-то комплекс устройств.

Сегодня-завтра получим снимки и заключение медиков.

Карантинный блок я распорядился снаружи срочно экранировать.

У меня к тебе просьба. Я бы хотел, как мы в свое время и обговаривали, подключить к этой теме Бартини, причем именно сейчас.

Нужен свежий взгляд на имеющиеся наработки и, когда имеющиеся у научников гипотезы вступят в конфликт с информацией, полученной от чужаков, третейский судья, не имеющий местных интересов и любимых «запятых».

Без него, некоторое время, с ракетопланом вполне справятся — там сильный коллектив, да и работа сейчас, в основном, пошла по пути отработки технологий.

Сталин кивнул — Ну что же, это как раз тот случай, когда философ Бартини нужней для страны конструктора Бартини.

Ты хочешь забрать его на полигон?

… Нет, пусть пока сидит в головной структуре «института» на Урале 4. Связь там хорошая, кабелем, для организации, в случае необходимости, кризисного штаба есть все условия.

Я не думаю, что нужно накапливать ценных специалистов в карантинной зоне.

А сам зачем туда полез? Ты ведь понимаешь, что в соответствии со схемой «перехват» тебя оттуда, ну очень долго не выпустят. Да и потом, снова придется ужесточать за тобой контроль.

Опять и себе и нам ненужную головную боль создаешь.

… Ну и фиг с ним. Мне это все, в живую, в нюансах посмотреть нужно, а не играть в испорченный телефон по консоли.

Понимаешь, то, что мы можем предполагать в такой ситуации, из-за ограниченности нашей информации и знаний, скорее всего не слишком соответствует возможному развитию событий и мелочи, которые можно пропустить, изображая пахана, могут оказаться решающими.

А с рабочей мелочевкой ребята в отделе давно уже лучше меня справляются.

Сталин недовольно нахмурился — Ну что же, иди и занимайся своими делами «отпускник».

Когда сможешь начать говорить с «пришельцами», вопрос об огнестрельном оружии должен быть в числе первостепенных.

После того, как физиономия Гесты исчезла с консоли, Генсек повернулся к сидевшему вне зоны охвата камеры Берии.

Ну и что думаешь по этому поводу?

… Ну, до сегодняшнего дня, события, несмотря ни на что, развиваются во вполне прогнозируемом варианте.

Геста, судя по всему, скорее, возбужден возможными перспективами, чем обеспокоен.

Возможные неприятности и схему противодействия при таком контакте мы прорабатывали давно.

Конечно, он прав — мы исходили из нашего уровня информированности.

Впрочем, поживем-увидим. Прогнозы врачей по пришельцам положительные. Через некоторое время будем иметь больше информации.

Дезинформацию, правда, тоже нельзя исключать.

Пока наихудшие из возможных вариантов развития событий — это один из вариантов биологической атаки.

Сталин снова поморщился.

Как говорят некоторые безответственные товарищи — «задолбало»…

Нам только варианта «вирус» не хватало. В этом случае такое может начаться, что тридцатые годы нам раем покажутся.

Генеральный комиссар пожал плечами — Со времен голубчика Павлова и его паразита, мы много занимались этим вопросом. Конечно, нельзя исключить, что в новых случаях «инфицирования» нам придется противодействовать профессионалам, но и подготовлены мы к ситуации «вирус» заранее и значительно лучше.

Новая аппаратура оперативного контроля позволяет в автоматическом режиме отслеживать изменения вазомоторики[4] конкретного человека прямо с видеокамеры.

Библиотеку на всех ключевых лиц администрации, органов правопорядка и безопасности мы уже создаем.

Кроме того, современные научные методы позволяют уже достаточно точно выявлять наличие двух личностей в одном теле или то, что Геста называет «зомбированием».

Все, что в наших силах, для противодействия такой угрозе, мы предпринимаем, а устраивать истерику, тем более, с риском инициировать очередную «охоту на ведьм» — не вижу необходимости.

Сталин, задумчиво примял табак в трубке и закурил — Ладно, в чем-то ты и прав.

Этот вопрос пока отставим до получения новой информации.

Что на данный момент происходит на Американском континенте?

Я обратил внимание, что активность церкви по этому вопросу не спадает, как можно было ожидать после принятия Вселенским Собором положений об Экуменизме.

… Церковные лидеры, причем, ни только христианские, но и ведущие течения мусульманства, были очень обеспокоены и даже напуганы созданием Камински и ее «мессией второго пришествия», как они называют — «ереси на зелье».

Особенно той скоростью, с какой она начала набирать обороты в социально не стабильной среде.

Даже мусульмане, чья религия относилась к умеренному употреблению наркотиков достаточно терпимо, серьезно оценили возникшую угрозу и резко изменили позицию по этому вопросу.

На сегодняшний день стоит вопрос о создании внутри религиозных структур собственной «полиции нравов», причем на профессиональной основе.

Что мне не нравится — за основу взят статус «Великой Римской Инквизиции», то есть, почти полностью самодостаточной интернациональной «конторы».

Генсек кивнул и, подчеркивая сказанное движение трубки, добавил — Да, возникновение такой не подконтрольной нам силы может оказаться дестабилизирующим фактором и нам нужно озаботиться своим влиянием на эту структуру.

Но, противодействовать ей пока не надо, если «открытая калитка» станет обычным явлением нашей жизни, такая крайне консервативная структура может стать важным камешком в фундаменте нашей будущей внешней политике.